Евгений Броневицкий
— Евгений Александрович, как протекает жизнь «Поющих гитар» сегодня? — Сегодня мы работаем и даем концерты, корпоративные и частные вечеринки, презентации. В планах у нас, как и у всех артистов, обновлять программу, не терять форму, голос, трудовые навыки. Все очень просто. Работа, слава богу, есть, и планы на будущее тоже есть. По песенке в месяц добавляем, что-то появляется новенькое, иногда возвращаемся к старому, так как новое — хорошо забытое старое. После того, как мы возродились, уже прошло десять лет.
— Два дня назад вы давали два концерта. Что это были за выступления? — Это были концерты в поддержку политической партии. Это была акция, где вместе с нами участвовали и другие группы.
справка
Википедия
Евгений Александрович Броневицкий «Дружба», «Магистр», «Форвард», «Поющие гитары» Эстрадный певец, музыкант Ленинград, Санкт-Петербург / СССР/Россия
Дата рождения: 30 июня 1945
— Евгений Александрович, что за эти десять лет, после возрождения коллектива, было интересного? — Лично я оказался в своих пенатах. Исполняю музыку, которую исполнял в молодости, немножко в измененном варианте. Десять лет работы… Мужик бы должен перекреститься и сказать: «Слава богу, что есть работа». А когда есть работа, есть все. Все эти годы были наполнены работой. Наполненной хорошей работой без интриг, подстав, лжи, измены, предательства. И вот за это тоже спасибо. А так работа кипит — это наш лозунг. Творческих особых находок не отмечаю. Мы просто немножко изменили свое звучание, хоровые расположения, за отсутствием Саши Федорова, немножко поменяли нюансы, но это заметно только нам. Публика особо не замечает. Чисто технологические изменения. Но курс тот же самый- на хорошую песню с хорошей мелодией, без излишнего философствования. Псевдофилософствования, как я называю.
Без поучений людей, как надо жить. Мы не позволяем учить людей с трибуны. На наших концертах люди как отдыхали, так и отдыхают и, надеюсь, будут отдыхать. Это главное. Жизнь — штука не очень легкая, и иногда надо уметь и отдыхать.
— В истории «Поющих гитар» был период обращения к большим формам. И потом было вновь возвращение к песням… — Возвращение к эстрадной песне. Это слово не зазорное — эстрадная песня. Чисто жанра такого нет. Нет вообще классификации чистого жанра. Это не романс, не рок, не поп-музыка в чистом виде. Это эклектическая смесь, винегрет, собранный отовсюду по нитке. Получается, что мы оформляем песни. Естественно, необходимо идти в ногу со временем. Мы не ретрограды и не остаемся на каком-то прежнем уровне, отдавая предпочтение одному жанру. Есть такие люди, которые из-за этого сами себя губят.
— Как отразился переход к крупным формам на коллективе «Поющих гитар»? — Наш костяк не готов был к этому. Мы больше музыканты и где-то немножко певцы. А вот артисты оперные — извините. Мы к этому были не готовы. Мы готовились с большим трудом. Были, конечно, натасканы, как собаки, на это, но это очень скучно: каждый день по три концерта одно и то же, одно и то же. Это конвейер. И кроме того, по профессиональным своим возможностям наш коллектив не был готов к роли оперных, драматических артистов. Там нужна была и мимика, и необходимо было танцевать, успевать петь в хоре и переодеваться. Для кого-то это радость со слезами на глазах, а для меня и для других моих коллег это была рутина.
А так опера хорошая. Мы ее любили. Просто работать с ней — безумие. Театр есть театр. Там дисциплина, каждый шаг отмерян.
— Евгений Александрович, насколько необходим профессионализм для исполнения эстрадной песни? — Профессионализм и хороший вкус — родные сестры и братья. Мне кажется, профессионализм — это в узком смысле знать ноты, точно интонировать, уметь пользоваться тембрами. А в широком смысле — набор качеств, которые дают возможность человеку быть востребованным, дают возможность публике не забывать этого артиста. Это профессионал в широком смысле этого слова. По-моему, вкус необходим во всем. В звуке, в одежде, звукоизвлечении, манере поведения дома и на работе — все это входит в один комплекс.
— Можно ли, по-вашему, выработать вкус? — Вкус не вырабатывается. Это не физкультура. Это воспитание с детства, круг твоего общения. И нам тоже иногда изменяет вкус. Это дело очень тонкое. Нельзя сказать, что мы обладаем исключительным вкусом. Да, мы тоже иногда, бывает, занимаемся безвкусицей. Всякое бывает. Очень трудно держаться на таком уровне, чтобы не нарушать какие-то правила. Ерунда. Все очень расплывчато. Сегодня нарушение вкуса, пошлость, завтра — востребовано и не пошло. Время диктует свои поправки. Очень трудно дать совет, как не потерять чувство вкуса. Это то же самое, как остаться здоровым: не курить, не пить — глупость, правда. Как питаться? Одному хорошо соленое, а другому — сладкое. Нет ответа, как воспитать вкус. Мышцы можно накачать в процессе физкультуры, а вкус — или он есть, или его нет. Как и талант. На вкус и цвет товарищей нет.
Обида на Эдиту Пьеху, разводы и зависимость сына: семейные трагедии Илоны Броневицкой
Илона Броневицкая
17 февраля Илона Броневицкая отмечает 59-й день рождения. Сегодня она известна как певица, телеведущая и зоозащитница, неравнодушная к судьбам бездомных собак. Бизнесвумен умело совмещает благотворительную деятельность с проведением творческих вечеров. А ведь в юности артистка и не думала, что пойдет по стопам знаменитой мамы и станет медийной личностью.
Как и Эдита Пьеха, Броневицкая трижды выходила замуж. Когда ее карьера пошла в гору, времени на семью и ребенка стало критически не хватать: еще одно сходство со звездной родственницей. Стас Пьеха долго винил в своих бедах Илону, обделившую его любовью и заботой в детстве. Как же Илоне Броневицкой удалось помириться с сыном и простить собственную маму?
БРОШЕННЫЙ РЕБЕНОК
Илона Броневицкая выросла в семье артистов
Илона росла среди творческих людей: ее мама Эдита Пьеха была безумно популярной в СССР артисткой, а папа Александр Броневицкий прославился как талантливый композитор, основавший ВИА «Дружба». Ребенок ни в чем не нуждался, ведь родители привозили с гастролей дорогую одежду и новые игрушки. Однако заменить внимание близких подарки не могли.
С дочерью Пьеха не расставалась лишь в первые восемь месяцев жизни малышки. Затем в срочном порядке певицу попросили присоединиться к ансамблю «Дружба» во Владивостоке: коллектив освистали, зрители требовали выступления Эдиты Станиславовны. Артистка оставила девочку со свекровью и отправилась на гастроли. При любом удобном случае она старалась вернуться к наследнице, однако получалось это не так часто, как хотелось.
Эдита Пьеха: «Муж ревновал меня, поэтому мы дрались»
С каждым годом обида брошенного мамой ребенка росла. Проблемы обострились в подростковом возрасте, особенно, после расставания родителей. Однажды Илона заявила, что не будет жить с Эдитой Пьехой, а переедет к папе.
«Она мне сказала: «А ты кто? Ты моя суррогатная мама, ты меня родила, а вырастила и всему научила бабушка», — вспоминала Пьеха в программе «Семейные тайны с Тимуром Еремеевым».
Из-за постоянных гастролей мамы Илона Броневицкая чувствовала себя брошенной
Сердце Эдиты Станиславовны обливалось кровью, еще не один год понадобился ей, чтобы достучаться до дочери и наладить с ней отношения. В школе девушка старалась скрыть, что ее мама — звезда, желая самостоятельно добиться всего. Илона даже не пустила родительницу на выпускной бал. К тому же Броневицкая всегда обращалась к певице по имени.
Эдита Пьеха: «Дочь заявила, что я ее суррогатная мама»
Но и влияние любимой бабушки не во всем было благотворным. Родственница ни в чем не ограничивала внучку и приучила ее много есть. Девушка сильно поправилась, а врач поставил ей необычный диагноз: «волчий» желудок, то есть расширенный. Дочь Пьехи могла с легкостью «перекусить» парой цыплят табака, так что диета, где вместо целой курицы давали одну ножку, казалась Илоне тяжелой. Зато вскоре Броневицкая похудела и обрела уверенность в себе, ведь немудрено, что полноватого подростка мучили комплексы.
В программе «Утренняя почта» соведущей Броневицкой была Светлана Лазарева
Вероятно, к старшим классам повзрослевшая девушка немного оттаяла, ведь решила пойти по стопам мамы и стать артисткой. Илона поступила в Ленинградский институт театра, музыки и кинематографии, где изучала эстрадное и драматическое искусство. По окончании вуза она работала в театре «Буфф», а затем два года выступала с коллективом Эдиты Пьехи. Крупным успехом для начинающей певицы оказалось участие в конкурсе «Ялта-88», после которого она начала гастролировать сольно.
Илона выпустила три альбома, а вскоре прославилась не только как вокалистка, но и как ведущая программ «Шире круг» и «Утренняя почта». Также на ее счету — проект «Дом», выходивший на радио.
Будучи творческой личностью, Броневицкая попробовала себя и в амплуа актрисы, снявшись в картинах «Наше призвание», «Я — вожатый форпоста», «Куд-куд-куда?». Известна звезда и как успешная бизнесвумен: она владеет фирмой, занимающейся стерилизацией бездомных собак Московской области по госзаказу.
ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ
Спустя много лет после развода Пятрас Герулис возобновил общение с сыном
У Илоны оказалось гораздо больше общего с мамой, чем она могла ожидать. Как и родительница, Броневицкая трижды пыталась устроить личную жизнь. В 80-е девушка закрутила роман с литовским джазменом Пятрасом Герулисом. Мечты влюбленной певицы вскоре разбились о быт. Музыкант ушел из семьи спустя год после рождения сына Станислава. Первое время мальчик носил фамилию папы, однако по настоянию бабушки впоследствии стал известен как Стас Пьеха.
Захламленная квартира и друзья-бомжи: как живет отец Стаса Пьехи
После расставания с Илоной жизнь Пятраса пошла под откос. Некогда востребованный артист влачит жалкое существование в захламленной квартире, где давно не было ремонта. Его единственные друзья — местные бомжи. Мужчина ходит в столовую для малоимущих, ведь после двух инфарктов не может работать. Финансами Герулису помогает ставший знаменитым сын.
«Было время, когда не было еды совсем, выживал, — признавался Пятрас в программе «Ты не поверишь!» на НТВ. — Ходил по мусоркам, искал там помидоры, баночку меда».
Юрий Быстров бросил жену ради Броневицкой
Во втором браке у Илоны Броневицкой родилась дочь Эрика
После первой неудачной попытки создать семью Илона Броневицкая вновь решилась на серьезные отношения, когда попала в театр «Буфф». Композитор Юрий Быстров не смог устоять перед обаянием артистки. «Он был мужем моей подруги, расстался с ней и стал моим супругом. Но что-то не склеилось», — рассказывала Броневицкая.
В браке у супругов родилась дочь Эрика. Пожалуй, девочка стала единственной из потомков Эдиты Пьехи, кто отказался от звездной карьеры: она окончила архитектурный вуз и устроилась работать дизайнером интерьеров.
С Евгением Тимошенковым Броневицкая обрела счастье, о котором так долго мечтала
Спустя девять лет отношения Илоны с Быстровым дали трещину, и супруги разошлись. В 90-е судьба вновь подкинула певице шанс построить крепкую семью: она познакомилась с клавишником Евгением Тимошенковым. Мужчина покорил Броневицкую, легко поладив с ее детьми.
«Хотя Евгений у меня третий, но мне думается, последний. Это тот, которого я искала всю жизнь. Я все время ждала принца. И дождалась. С ним так легко, будто мы одно существо, — признавалась Илона. — Он крещеный, и я решила тоже принять веру. Правда, после большой трагедии. Лет 10 назад на гастролях попала в аварию. Трое погибли. Я очнулась — в машине ни стекла, ни капота, ни багажника».
ПРОБЛЕМЫ С СЫНОМ
Родные не баловали Стаса Пьеху вниманием
Для многих Стас Пьеха — яркий артист, выпускник четвертой «Фабрики звезд» и счастливчик, который вырос в семье певиц Илоны Броневицкой и Эдиты Пьехи. Однако родные не баловали Стаса повышенным вниманием. Его брали с собой на гастроли, но большую часть времени ребенок проводил на улице в компании друзей. Подростком он начал употреблять алкоголь и наркотики, о чем близкие не догадывались годами.
«Когда я уже активно начал заниматься психологией, понял, что у меня была обида на семью. Я винил маму в том, что она недодала мне внимания в детстве, что я не чувствовал себя любимым и нужным. То, что Илона получила от Эдиты, она потом передала мне. Однако мы очень слабы в этом семейном плане, у нас нет каких-то трогательных традиций, мы редко собираемся за большим столом», — признавался артист в программе «Судьба человека».
Стас Пьеха о борьбе с зависимостью: «Я винил во всем маму»
Илона была в шоке, когда узнала о зависимости сына. Вместе с Эдитой Пьехой она бросила все силы на то, чтобы спасти наследника от пагубных пристрастий. Его изолировали от прежнего круга общения и отправили в специализированную московскую больницу.
«Мы действовали жестко. Ой, как он плакал, вырывался из клиники. Тогда я говорила ему: «Стас, это смерть. Либо ты будешь лечиться, либо это все». И он согласился», — рассказывала Эдита Станиславовна.
Сейчас члены звездной семьи помирились и прекрасно общаются
Первое время Стасу казалось, что его жизнь без наркотиков потеряла смысл. Музыкант злился на весь мир, ненавидел себя, поправился на 17 килограммов, перестав заботиться о внешности. Артист завязал с запрещенными веществами, худшее осталось позади, но абсолютно здоровым и свободным от зависимости он себя не считал.
Эдита Пьеха: «Стас плакал и пытался вырваться из клиники»
«Это не привычка вредная, а болезнь. Причем хроническая, прогрессирующая, смертельная. Она развивается даже в том случае, если человек ничего не употребляет, — резюмировал певец. — И если он не получает ежедневно какого-то психологического и духовного лечения, то начинается саморазрушение. Я лечусь до сих пор. Постоянно работаю над собой и борюсь с соблазнами».
Несмотря на испытания, все члены звездной семьи смогли прийти к хеппи-энду. Стас открыл наркологическую клинику, чтобы помогать людям, попавшим в схожую с ним ситуацию, Илона Броневицкая занялась зоозащитой и благотворительностью и сблизилась с мамой, которую когда-то отталкивала. Родственники прекрасно общаются между собой и стараются не вспоминать былые обиды, ведь нет ничего крепче и дороже кровных уз.
По материалам «КП».
Фото: Anatoliy Lomohov / Legion-Media, Максим Ратников, личный архив, архив «СтарХита», Instagram, кадр из программы «Утренняя почта», кадр из программы «Жизнь как песня» на НТВ
«Поющие гитары» — Возрождение
— Идея возрождения «Поющих гитар» родилась в телепередаче? — Возрождение началось с 1997 года. А в 1994 году были просто сотрясения воздуха. Это не было посвящено нашему объединению. Просто мы встречались с друзьями и давали разные интервью, если кого-то что-то интересовало. Это не служило толчком к воссоединению. В 1997 году, 27 апреля, был концерт из восьми песен, а дальше все покатилось. На этом выступлении в «Гигант-холле» я интуитивно понял, что есть потенциал, есть порох в пороховницах. Я осознал, что дело пойдет и не ограничится 2–3 выступлениями.
Самое трудное было заявить о себе широкой публике. А вообще все эти меркантильные вопросы: заплатить за помещение, репетировать — все прошло незаметно. Надо сказать большое спасибо Грише Клеймицу, который нашел время и раскопал старые записи, быстренько их «снял», снова восстановил, снова собрал нас, и мы отрепетировали их. Ему за это огромное спасибо.
Это было сделано в очень короткие сроки. Если бы не он, все, возможно, долго бы тянулось и заглохло. Потому что, когда, говорят, перезреют артисты, у них ничего не выходит. Все осуществилось очень мобильно.
А баз особых у нас не было. У него дома репетировали, или у тех, у кого была возможность репетировать. Это не было проблемой. Самая большая проблема состояла в том, чтобы напомнить, что мы есть, что мы не умерли и еще что-то можем. Года три мы этим занимались.
Анатолий Васильев
— Евгений Александрович, с чем было связано то, что Анатолий Васильев на вашем выступлении сидел за режиссерским пультом? — Поначалу он с нами участвовал. Но наш концерт шел с участием чуть ли не 12–15 человек. Это все, кто в «Поющих гитарах» состоял. Огромный коллектив. Со временем это все устаканивается, и получилось 8 человек. Как шар: не убавить, не прибавить.
— Вашей музыкальной профессии вы обязаны брату Александру? — Я вырос под роялем. У меня раскладушка находилась под ним. Это на мне и сказалось. Потом был дирижерский институт, дирхор — Крупа, как у нас говорят: институт культуры им. Крупской. Брат таскал меня по всем концертам, он учился в консерватории, сочинял музыку, и я слышал, как это все происходит, ощущал на себе творческие муки. Я ездил с ним на гастроли, привык к сцене и с музыкантами подружился. Все волосок к волоску строится. Естественно, я полюбил и сцену и музыку. А вообще не хотел быть музыкантом. Хотел иметь профессию стабильную, как многие делают, а уж музыка, думал, будет хобби. А потом получилось все наоборот, что музыка стала моей профессией, а подводное плавание — хобби.
— Ваш папа был военнослужащим. А мама? — Наша мама была певицей.
— Евгений Александрович, когда вы впервые встретились с Анатолием Васильевым? — Он работал у брата в ансамбле. А брат меня таскал по гастролям, концертам, где мы и познакомились. Я ему приносил пластинки, записи новые, журналы. Держал его в курсе того, что сам знал. Мы обменивались информацией. И музыкой, сплетнями, слухами. Так мы и подружились. И когда у него созрела мысль о своем ансамбле, он пригласил меня как единомышленника. Он взял не очень подготовленных, в профессиональном смысле слова, людей, но единомышленников.
Пока мы репетировали, было много названий. И «Белые ночи», «Аврора», «Летний сад», «Рассвет» — чего только не было! А почему нас так называли? Мы сами не выдумывали. Нас так просто назвал народ. И это называние «Поющие гитары» к нам приклеилось как кличка. Так она и осталась.
— Трудно было на первых порах? — Тогда была очень сильная, суровая цензура. А мы хотели новый жанр создать. Естественно, он был ориентирован на Запад. Поэтому нам очень сильно ставили палки в колеса, вплоть до того, что хотели разогнать. Деньги с нас снимали, чтобы мы гроши вообще получали. Мы победили только потому, что нас любила публика. Если есть любовь народа — это все. Любую цензуру, при любом строе, если народ любит — ты не пропадешь, если выйдешь на сцену. А если нет взаимной связи между залом и тобой — тогда можно думать о чем-то другом, другой профессии. Нас спасло то, что у нас всегда были полные залы. Нас запрещали, а народ к нам ходил, тянулся. Да и материальную прибыль государству мы большую приносили. Ничего сами при этом не получая.
«Поющие гитары» отметят 8 марта концертом в Петербурге
На «Деловой завтрак» в Северо-Западный филиал «Российской газеты» пришли лидер коллектива Евгений Броневицкий, Валерий Кочегуро (гитара, вокал), Милена Вавилова (вокал). Музыканты рассказали о том, почему публика любит ретро, о демократии в ансамбле и о том, как коллектив отказался от фонограммы.
У вас радикально поменялась афиша. Понятно, что «Поющие гитары» — легенды СССР, первый вокально-инструментальный ансамбль в стране. Но почему так удлинилось название — «Поющие гитары. ВИА Броневицкого из Ленинграда»? Прошел слух, что вы распались на два коллектива.
Евгений Броневицкий:
Что скрывать? Лучше горькая правда, чем сладкая ложь. От нас откололись два музыканта, которые не сходились во взглядах со мной, стоявшим у истоков ансамбля, и с Валерой Кочегуро, который сегодня занимается у нас музыкальной частью. Вокруг них образовался клон «Поющих гитар» 2013 года. К сожалению, наш директор зарегистрировал на себя наш бренд… Я пригласил его к нам в 1997 году. Потом человек изменился до неузнаваемости: царь и бог, не так поем, не так одеты, не так стоим на сцене, решал, кому давать интервью, а кому отказать. Хочу — казню, хочу — милую. Мы расстались, и он создал свои «Поющие гитары». Пусть работают. Но не называют нас «не настоящими», «самозванцами»!
Валерий Кочегуро:
Имя Броневицкого в название мы ввели для того, чтобы публика понимала, кто будет выступать. Наш домен — www.Поющие-гитары.рф. Все участники ансамбля сегодня учредители ООО.
То есть вы прошли путь от ВИА до ООО?
Евгений Броневицкий:
Вынужденно. Разве мы думали, что у нас отнимут название? И как его можно отнять или присвоить? Нам его народ дал. Когда мы создавались в 1966 году, было столько предложений! «Летний сад», «Эрмитаж», «Аврора»… Публика «приклеила» нам название «Поющие гитары», и мы согласились. Такого на советской эстраде не было — все играют на инструментах, да еще и поют…
Вы не входите в «Петербург-концерт»?
Евгений Броневицкий:
Когда-то мы входили в «Ленконцерт». Можно было бы сотрудничать с «Петербург-концертом», но там стало некомфортно, нам выставляли неприемлемые условия.
Валерий Кочегуро: В 2010 году мы забрали оттуда трудовые книжки. Хотя если бы остались в этой организации, может, и не возникали такие ситуации, как у нас сейчас, не появлялись бы «клоны», «двойники». На самом деле, наш случай не единичен. Через такое прошли «Веселые ребята», «Песняры»… У всех зарегистрировано содружество музыкантов — ООО. И уникальный, вопиющий случай — индивидуальный предприниматель «Поющих гитар». Ладно бы, Броневицкий им назвался, один из основателей ансамбля… А тут — администратор. Вопрос не простой, но он будет решен.
У кого в ансамбле право решающего голоса — что петь, как одеваться, от каких концертов отказаться?
Евгений Броневицкий:
Ребята доверили мне почетную должность руководителя. Хотя трудно переоценить роль Кочегуро. Каждый свое слово может сказать. У нас демократия. Нет никакого диктата.
Милена, вы солистка. Каково одной красивой женщине среди стольких мужчин?
Милена Вавилова:
Очень хорошо!
Евгений Броневицкий:
Она молодец, уже 10 лет с нами, даже теперь нам советует, какие костюмы надеть на тот или другой концерт. Кстати, мы никогда не говорим «солистка». Миленочка — член коллектива. Мы все поем. У нас всегда была девушка в коллективе, это уже добрая традиция.
На вашей афише написано «живой звук». Вы отказались от фонограммы?
Евгений Броневицкий:
Когда мы создали «Поющие гитары», работали «живьем». В 1997 году, когда снова вышли на сцену после 22-летнего перерыва, фонограммы у нас не было. И вдруг все стали работать «под фанеру». И мы тоже. Сейчас наш ансамбль от этого отказался. Наш принцип — работать «вживую». Обманывать публику и получать за это деньги — подлость.
Кто вам пишет новые песни? Как их принимает публика, которая идет на концерт, чтобы послушать старые, добрые хиты?
Евгений Броневицкий:
Новые песни Валера пишет. Мы не можем стоять на месте, пользуясь старым багажом, хотя те песни принесли нам успех. Эксплуатировать тот репертуар — стагнация, она ведет к развалу, гибели. Мы идем вперед, экспериментируем, пробуем исполнять новые песни. Этот путь сложен, тернист. Наш репертуар должен быть понятен нормальным людям, которые не хотят шума, грохота на концертах, которым не интересна псевдофилософия. Чем «Поющие гитары» заинтересовали народ в 60-70-е? Своим разнообразным репертуаром, тем, что были понятны, близки людям — музыкой, содержанием песен, теплом по отношению к публике.
Когда поем новые песни, у нас холодок по спине пробегает: как примут? Если хлопают из вежливости (а это всегда чувствуется) — всё, надо эту убирать. Когда Валера Кочегуро поет «Родину», «Санкт-Петербург», «Ведь это весна», ему долго аплодируют. Станут ли они любимы — покажет время. Не бывает такого, чтобы написал песню, и она тут же встала в ряд с «Сумерками», «Синим инеем».
Правда ли, что чиновники не давали вам петь «Сумерки»?
Евгений Броневицкий:
В 1968 году Анатолий Васильев написал песню «Сумерки» на стихи Кима Рыжова («Словно сумерек наплыла тень…»). Когда я показал ее на худсовете, все замахали руками: «Нет, нет!», половина «начальников» ушли возмущенные. Дескать, разве можно петь таким голосом, выходя на сцену? Не понравилась моя манера исполнения. У меня тембр, как у многих. Не мастер бельканто, прямо скажем. В общем, запретили нам ее исполнять. Васильев разозлился. «Хорошо, — говорит, — в Ленинграде не поем, а на гастролях — будем, там ведь не знают про запрет». И такой успех был у этой песни! Я по три раза пел ее на концерте. Потом, конечно, все изменилось. На концерте в Ленинграде были местные чиновники и, увидев, как мне хлопал огромный стадион, не давая уйти со сцены, сказали: «Ладно, пусть поет».
Чужие песни не исполняете? Только свои?
Евгений Броневицкий:
Почему нет? Если они совпадают с нашими, как теперь говорят, вибрациями, гармонично вписываются в репертуар.
Валерий Кочегуро:
А дальше — как народ примет. Бывает, раз-два исполним песню, смотрим — не идет, и расстаемся с ней.
Тема ретро вдруг стала близка нашему народу…
Евгений Броневицкий:
Над этим феноменом ломают голову специалисты. Может, потому захотелось «старенького», что новоиспеченное искусство оказалось хуже, чем то, которым занимались мы? Или соскучились по той музыке? Ощущения нормального человека, что раньше и сахар был слаще, и огурцы вкуснее… Это естественно. Хорошо забытое старое всегда всплывает.
Валерий Кочегуро:
Сколько музыкантов перепевали песню «Для меня нет тебя прекрасней…», а ведь есть новые песни! Знаете ее историю? Юрий Антонов, уходя из «Поющих гитар», подарил Евгению Броневицкому нотный лист с наброском песни, которую он только что сочинил. Спустя полгода Броневицкий сделал аранжировку и спел эту песню. Она стала хитом. Антонов же начал петь ее через несколько лет.
У нас много песен, которые не уходят из нашего репертуара. Люди на концерте спрашивают: «Синий иней» будет? А «Сумерки» споете?» И 50 процентов новых песен. Должны быть радио- и телеэфиры. Чем мы сейчас начали заниматься. Ансамбль надо популяризировать. За пределами Петербурга — точно. Так что мы начинаем новую жизнь.
Разве «Поющие гитары» теряли популярность?
Валерий Кочегуро:
В 2003 году на нашем сольном концерте в БКЗ «Октябрьский» публика, что называется, на люстрах висела. Потом потихоньку все пошло на спад, и пришли к тому, что на концерт было продано чуть больше четверти зала. Почему такое произошло? Ансамбль из года в год играл одни и те же песни, в одном и том же порядке! Мало того, были одни и те же объявления, шутки, движения. Ну просто роботы! Зрителям это перестало быть интересным. А у нас стало 99 процентов концертов — корпоративы (откуда и пошла фонограмма). Это нас сгубило. «Корпораты» — нормальный приработок, но мы превращались в «кабачный» ансамбль: идет «разгуляево», где под водку артисты выступают.
В 2012 году мы сыграли первый за последние годы живой концерт. Это произошло в Минске. Зал просто стонал от восторга. А мы испытали шок. И началось возрождение «Поющих гитар».
Евгений Броневицкий: Так что от «корпоратов» снова идем к своему зрителю. А он прощает нам помарочки на концерте, мы ведь живые люди.
Евгений Александрович, о «Поющих гитарах» писали много, а вы не думали рассказать про своего знаменитого старшего брата? (Александр Броневицкий — основатель ансамбля «Дружба». — «РГ»). О том, как вы росли «под роялем». О своих коллегах, музыкантах, с которыми встречались, работали. Может, стоит книгу выпустить?
Евгений Броневицкий:
У меня нет дара изложения. И потом, вряд ли моя жизнь кому-то интересна. Я действительно вырос под роялем, на котором играл мой брат, рядом стояла моя маленькая раскладушка (жили мы в коммуналке, в тесноте, в одной комнате). Звуки музыки меня не раздражали. Брат был, конечно, мастер! Привел в ансамбль «Дружба» восемь певцов с разными голосами, а потом полюбил польскую девочку Эдиту Пьеху, многому научил ее, она стала солисткой, а дальше — народной артисткой СССР, легендой эстрады.
Как родились «Поющие гитары»? В 1965 году мы с Анатолием Васильевым и Левой Вильдавским пошли на концерт итальянской группы Marino Marini. Вот тогда мы и загорелись.
Про самый первый концерт «Поющих гитар» расскажите.
Евгений Броневицкий:
Это был ужас — первый концерт в ленинградском Военмехе в 1966 году. Столько народу пришло! Как будто «Битлз» ждали. Мы не могли пройти в зал, пришлось через дворы проникать… Поем, и вдруг дым откуда-то пошел. Микрофоны отключились. Стали петь без них, один из нас — быстро за рояль. Зрители ропщут. Мы просим их подождать, пытаемся чинить. Настолько страшно было! «Все, — решил я, — никаких «Поющих гитар»! Ухожу». Короче, не получился концерт, народ разошелся… Вот такое начало!
Журналисты всегда просят вспомнить смешные случаи, «соленые» истории. Могу рассказать драматическую историю о том, как на меня Ленин упал. В Кургане это было, году в 74-м, по-моему. Выступали на сцене филармонии. А там под потолком висел на веревках огромный барельеф Владимира Ильича. Играем. Вдруг за моей спиной со страшным грохотом что-то падает. Ленин упал! Раздробил мой усилитель на части, проломил деревянный пол. Но при этом усилитель продолжал работать! И я цел и невредим. Ну не чудо ли? Ангел какой-то спас меня.
Справка «РГ»
В 1966 году Анатолий Васильев, Евгений Броневицкий, Лев Вильдавский и Сергей Лавровский создали ВИА «Поющие гитары». Это был первый в СССР вокально-инструментальный ансамбль. Через него прошло более 40 музыкантов, там работали Юрий Антонов, Ирина Понаровская. В 1975 году ансамбль поставил зонг-оперу «Орфей и Эвридика» и в том же году прекратил свое существование как ВИА. После 22-летней паузы в 1997 году «Поющие гитары» возобновили концертную деятельность.
Золотые хиты «Поющих гитар»
«Песенка велосипедистов», «Люди встречаются», «Для меня нет тебя прекрасней», «Карлсон», «Сумерки», «Синий иней», «Неприметная красота», «Если выйдешь ты мне навстречу», «Воскресенье», «Цыганочка».
Александр Федоров
— Расскажите о вашем дуэте с Александром Федоровым. Как он образовался? — Когда я был молодым, то ходил по разным кафешкам с девушками. Выпивал портвейн. В одной из кафешек работала группа в стиле андеграунд — «Лесные братья». Мне понравилось, как они звучат, как они исполняли различные английские хиты тех времен. Там я с ним и познакомился. У него был такой голос, который я любил, манера попсово-английская. А когда мы создали «Поющие гитары», я ему несколько раз предлагал прийти к нам. Он отказывался, не нарушая высокие принципы подвижничества. Согласился тогда, когда съездил с нами на гастроли в Москву, получил гонорар, выпил хорошего, дорогого коньяка, пожил в шикарной гостинице. «Мне нравится. Пожалуй, я буду с вами работать».
Он любил «Битлз» (The Beatles), я любил их. И у нас вместе получалось, как у Леннона с Маккартни, что-то похожее. Это было желание петь «Битлз». Он ушел из своей конторы, а со мной у него получилось. Мы с ним в «Поющих гитарах» исполняли 7 или 8 песен. А тогда это было жутко модно. Нельзя было, а мы пели.
Сама по себе
В 1986 году Броневицкая Илона становится бэк-вокалисткой коллектива Эдиты Пьехи. Вместе с ней Илона снова разъезжает по гастролям. В 1988 году она решает заняться сольной карьерой. Но сперва отправляется на всесоюзный конкурс “Ялта”. Его результаты были впечатляющими – третье место в числе финалистов. С этого периода Илона готовит собственную программу и начинает концертную деятельность.
Первое большое выступление состоялось в 1989 году в Иркутске. Певица и сейчас называет путешествия любимым занятием, а тогда, пустившись в свободное “плавание”, она не побоялась уехать в Афганистан, где разворачивались военные события. Она также стала одной из первых отечественных исполнительниц, кто отправился с концертами в Финляндию. В репертуаре исполнительницы было несколько авторских песен, а также перепевки известных композиций. Полноценный альбом “Танцы на завтрак” вышел лишь в 1995 году.
Юрий Антонов
— Можно сказать, что с песен «Поющих гитар» начался Юрий Антонов? — Для него это был трамплин, очень мощный стимул, толчок работать дальше. До этого особой нужды в нем не чувствовалось. А после песни «Нет тебя прекрасней» ему стало легче. Ушел он от нас по особым обстоятельствам. Когда он уходил, то оставил клочок нотной бумаги, на которой была эта песня. Он сказал: «Женя, мне кажется, эта песня в твоем исполнении прозвучит». Я ее замариновал на полгода, забыл о ней, потом наткнулся и буквально за одну ночь расписал, кому что играть. Так она и получилась.
— В песне «Нет тебя прекрасней» вами был пропущен один куплет. С чем это было связано? — Нам показалось, что она была длинная колбаса. И мы обошлись тремя куплетами и вставили гитарное соло. Тогда это было очень модно. С тех пор как она была создана, так и осталась.
— Вы познакомились с Юрием Антоновым на гастролях в Киеве? — В Минске. Он был на концерте и сказал, что ему нравится и он хотел бы с нами работать. «Никаких проблем, — говорим, — давай!»
— Евгений Александрович, есть ли песни, которые вам нравится исполнять? И есть ли что-то определяющее успех песни? — Песни все любимые. Нужна, наверное, какая-то запоминающаяся мелодия. Естественно, хороший текст, там должна быть какая-то изюминка. Личность исполнителя тоже немаловажна. Все вместе играет роль. Не по отдельности, а когда все собрано воедино, симпатично. Вот тогда и получается успех.
СЕМЕЙНЫЕ УЗЫ
— У «Поющих гитар» были неприятности с советской властью?
— Мы пытались подражать английским группам, хотели быть ближе к рок-н-роллу. Были претензии к нашему внешнему виду, и стригли нас, и причесывали. Заставляли. Иначе можно было лишиться работы.
Приходилось соблюдать жесткие нормы, установленные идеологами. Бывало, и песни нам некоторые запрещали, и английский язык не дозволялся, поэтому мы пели английские песни на русском языке. Они уже стали нашими, родными, и «Толстый Карлсон», и «Синий иней» — мы их сделали своими, и никто к нам претензий не имел.
— Эдита Пьеха старше вас и тоже еще выступает!
— Она молодец! Про нее говорят, что она даже не двужильная, а трехжильная. Столько пережила, столько ситуаций было и хороших, и плохих, как синусоида — вверх и вниз, то падаешь, то летишь. Но она умела встать, когда получала удар. Она оставила след на эстраде, ее помнят и, думаю, долго будут помнить. И на концерте в конце июля, в ее день рождения, наверняка будет аншлаг. Она уже звонила, пригласила нас.
С Эдитой Станиславовной мы родня практически, она для меня как сестра и много мне хорошего сделала.
— Не завидовали старшему брату, что он себе такую красотку отхватил?
— Она мне очень нравилась! Я еще мальчиком был, когда брат женился, думал: какая красивая, мне бы такую же. Ноги прямые, узкая талия, высокая, бедра, грудь, лицо — все прекрасно. У меня сформировался такой идеальный образ, и с тех пор мне нравятся крупные женщины. Произвела впечатление! (смеется). Но потом они, к сожалению, расстались. Это было как кинжал под сердце.
— И «Дружба» из-за этого развалилась.
— Коллектив шикарный был, вот такого уже не будет никогда. Эти красавцы-мужчины, этот оркестр… И выходила Эдита — красивая, со вкусом одетая, песни чудесные. Бриллиант в оправе. Это было нечто. Думал, что «Дружба» продлится долго. Я поработал один год с ними, а потом Эдита ушла, я остался с братом. Хотя она меня звала с собой, но брата не мог бросить. Эдита даже не двух, а трехжильная!
Песня «Сумерки»
— Как появилась в вашем репертуаре песня «Сумерки»? — Ее написал Толя Васильев, предложил мне ее спеть. Мы ее отрепетировали. Публика ее тепло приняла. Именно поэтому она и стала нашим хитом. Бывает, что песня, которая рождается, к себе располагает. А бывает красивая, шикарная песня, а не становится хитом, не становится долгожителем. А причина — все просто. И по музыке и по словам. Какие-то они незамысловатые. Все гениальное просто, но не все простое гениально. — Еще одна визитная карточка группы — песня-реквием «Саласпилс». Как долго шла работа над ней? — Мы пытались сделать сдвиги к более серьезной музыке. Робкие попытки. Получилась она такая. Ее предложил Эдуард Кузинер, наш клавишник, композитор. Он у нас тогда работал. И вот в тот период, когда он был с нами, он ее и написал. Мы исполняли ее в его присутствии. У нас была задача петь и гражданские песни. Мы заменили панегирики партии и правительству, любовь к Родине, которую заставляют любить, на наш шаг противоположный, тоже гражданский шедевр.
И дети в песне на войне гибли. Все это трогало публику, да и нам было приятно эту вещь исполнять. Она была решена тоже в английском стиле, припев там очень похож, свежо звучала на сцене. Никто такие аранжировки не делал тогда. А репетировали над ней долго. Очень скрупулезная работа шла над ней.
Ирина Понаровская
— У вас всегда присутствовал женский вокал. Много лет вы пели с Ириной Понаровской. — У нас просто такой формат: мужики и должна быть одна женщина. Правильно это или нет — но так сложилось «испокон веков». А Ирина Понаровская пришла к нам «зелененькой» девочкой. А потом из нее что-то вышло… Ничего особенно в этом нет. Так хотел наш руководитель. Сейчас много ансамблей чисто мужские коллективы. А раньше практически все ВИА были с девушками. За редкими исключениями: «Ариэль», «Орэра». Это был как бы штамп, клише.
— Как проходил подбор материала для исполнения? И как появились в вашем репертуаре русские народные песни? — Сейчас у нас их нет. Раньше были две песни: «Степь да степь кругом» и «Тонкая рябина». Сейчас мы не исполняем их, потому что у нас большей частью работа в клубах. Ресторанно-танцевальная музыка. Мы их восстановим, когда у нас будет больше концертов, в театральной атмосфере. С залом, занавесом, рампой. А пока мы их забыли, и необходимо их будет восстанавливать. А насчет материала принципа подбора никакого не было. Нравится песня — пытались ее делать, не нравится — отходили в сторону. Брали то, что нам импонировало. И рассчитывали, что это понравится нашей публике. Не было никаких ни математических, ни философских законов. Воплощали в жизнь то, что хотелось.
— Евгений Александрович, чем отличалась ваша музыка в период становления «Поющих гитар»? — У нас был свой звук, свой внешний вид. Имидж, как сейчас говорят. Было свое лицо. Все получалось как-то само собой. Какой есть, такой есть. И чем более естественен, тем лучше для сцены. Когда нет искусственных посягательств на свою внешность, вкусы, моральные устои. Естественно — всегда гармонично.
— Много ли времени уходило на подготовку песни? — Когда нот не знали — долго. Потом, когда подучились с годами, то пошло побыстрее. Процесс запоминания, оттачивания. Получаешь как бы общую картинку. Следом идет разговор о нюансах: где тише, где громче, что выбросить, а что добавить. Были переделки на лету. А в процессе обкатки, проката дорабатывается, совершенствуется. Васильев, наш руководитель, осуществлял аранжировки песен. Он начинал нас учить полуграмотных. Когда мы научились, то я начал писать, Юра Антонов писал, он у нас начинал, Гриша Клеймиц, после воссоединения, был у нас художественным руководителем. Сейчас у нас гитарист пишет и я.
— Есть ли перед вами цели сегодня и трудности, которые необходимо преодолеть? — Трудности такие, что рынок переполнен музыкальной информацией. На любой вкус, в любом исполнении. Исполнять чужое нет смысла. Все к нам приезжают. Изобретать свой велосипед — тоже другая крайность. Трудность — найти песню, которая нам подходит. Как говорил Маяковский, надо перелопатить тонны словесной руды, чтобы найти одну сточку. Так и нам приходится. Нам предлагают, предлагают. Мы что-то ищем… Трудно найти именно свою песню. Не нами написанную, а свою. Чтобы она соответствовала нашей энергетике. Чтобы была в унисон с нашими сердцами, душами — что-то такое. Твоя песня — которая удается настолько, что проникает в душу публике, зрительному залу, песня, которую можем донести. А такие песни рождаются не очень часто. А в планах работать, работать и работать. Коли востребованы, работать больше и лучше. Иначе мы сгинем и умрем с голоду. Такая у нас магистральная линия.
Далекое начало
Ленинград в советские времена называли культурной столицей страны. Это после распада Советского Союза город трудовой славы превратился в бандитский Петербург. Евгений Броневицкий появился на свет 30 июня 1945 года в элитной семье. Родители проживали в городе на Неве. Отец, военный моряк, капитан дальнего плавания. Мать, певица, выступала в Ленинградской капелле. У мальчика был старший брат, который известен как первый муж популярной певицы Эдиты Пьехи.
Следуя семейным традициям, Евгений, окончив школу, решил получить военное образование и поступил в знаменитый Военно-механический институт. Однако дисциплины, которые приходилось осваивать в процессе обучения, давались студенту с большим трудом. Еще в школе будущий гитарист недолюбливал точные науки. Утонченная натура не принимала теоремы, формулы и прочие математические категории. После недолгих колебаний он прервал обучение и «вышел на свободу».
Личная жизнь
— Евгений Александрович, несколько слов о вашем брате… — С ним было все ярко — и плохо, и хорошо. По-всякому. Как и бывает в жизни. Не бывает что-то одно. Он был веселый, талантливый человек. Человек эпохи возрождения, который умел и рисовать, и плавать, шутить и роли играть… С ним было очень интересно. Но были моменты, когда с ним было и тяжело. Так жизнь устроена. Нет такого, что хотелось оставить, а остальное — вычеркнуть.
— А в вашей жизни было плавание, спорт? — Я занимался подводным плаванием. Все детство проездил на велосипеде, занимался легкой атлетикой в спортивной школе года четыре. Профессионалом не стал, а просто люблю спорт. В теннис настольный играл — очень мне нравился. Как ни странно, не люблю футбол. Какой-то свой мирок.
— Подводное плавание и определило ваш первоначальный выбор института? — Да. Я учился на факультете океанологии. Я его бросил и пожалел. Не смог совместить «Поющие гитары» и океанологию. Должен был бросить «Поющие гитары» и стать океанологом или наоборот… Что я и сделал.
— Ваши пожелания всем любителям русской песни и хорошей музыки? — Мне очень трудно говорить о русской песне, потому что я не специалист. Что пожелать любителям русской песни? Это целый океан, ниша, целое направление, которое родилось не сегодня и, наверное, не умрет никогда. Дело в том, что и там есть образцы хорошей и недостойной продукции, как и в любом виде человеческой деятельности. Хотел бы, чтобы достойных образцов было больше — и все. Есть вещи, которые меня трогают, а есть вещи, которые мне противно слушать. Желаю, чтобы это искусство никогда не хирело. Чтобы оно подпитывалась молодыми талантами. Потому что жить на одной Зыкиной невозможно. Необходимо, чтобы русская песня развивалась, прогрессировала в исполнительском смысле, сопрягалась с другими видами искусства. Мое пожелание — естественное стремление к хорошему. Хотя оно бесконечно и недостижимо.
Илона Броневицкая: биография, личная жизнь
Наша героиня, как и ее знаменитая мама, трижды выходила замуж. Первым ее супругом был литовский музыкант и режиссер Пятрас Грулис. В этом браке (в 1980 году) родился сын Станислав. По просьбе бабушки Эдиты мальчика записали на фамилию Пьеха. К сожалению, семейное счастье оказалось хрупким. В 1981 году Илона и Пятрас официально развелись.
Мужчина пообещал оказывать сыну материальную помощь и сдержал слово. Стас Пьеха давно вырос. Этот симпатичный и талантливый парень смог занять свою нишу на российской эстраде.
Со своим вторым супругом, композитором Юрием Быстровым, Илона познакомилась в стенах театра «Буфф». Этого мужчину Броневицкая увела у своей подруги. Спустя пару месяцев новоиспеченная пара начала жить под одной крышей. Затем они отправились в ЗАГС. В мае 1986 года Илона подарила мужу крохотную дочку. Малышку назвали красивым и редким в нашей стране именем – Эрика. Этот супружеский союз просуществовал 9 лет. В отличие от брата Стаса, Эрика не стала связывать свою судьбу с музыкой и сценой. Девушка получила высшее образование по специальности «архитектор».
Свободна ли сегодня Илона Броневицкая? Личная жизнь ее складывается вполне счастливо. Она состоит в браке (уже третьем по счету) с музыкантом-клавишником Евгением Тимошенковым. В свое время он работал в коллективе у исполнительницы Светланы Лазаревой.
Счастливая бабушка – это гордое звание с недавних пор носит Илона Броневицкая. Дети подарили ей очаровательных внучат. А 2013 году у Эрики Быстровой родилась дочь Василиса. А у Стаса Пьехи растет наследник и его маленькая копия – сын Петя, появившийся на свет в 2014 году.
